26 июля Слободан Милошевич проводил перекрестный допрос Раде Марковича, бывшего руководителя секретной полиции Сербии и наиболее важного на данный момент свидетеля обвинения на этом так называемом суде.

Показания были ошеломляющие. Маркович рассматривался как свидетель, способный уличить Милошевича. Вместо этого он спокойно и разумно опроверг доводы обвинения, в том числе и утверждения, которые ему предписали гаагские “расследователи”. И тогда, вопреки так называемому “судье” Ричарду Мэю, нарушающему установленные самим же “трибуналом” правила в попытке помешать Милошевичу раскрыть допущенные по отношению к Марковичу злоупотребления во время так называемого следствия в Белграде, лидер Югославии сумел спросить бывшего шефа полиции:

Слободан Милошевич: Верно ли, что это представленное заявление об очистке территории (предположительно, чтобы скрыть “военные преступления” - Ред.) было подсказано теми самыми людьми и под влиянием тех людей, которые оказывали давление на Вас и уже полтора года подвергают Вас пыткам?

Раде Маркович: Да. Это был разговор с теми самыми людьми.

Г-н Мэй рассчитывал избавить свидетелей от беспокойства с помощью собственного правила 75 трибунала. Но правило 77 констатирует, что судья может применить наказание, если кто-либо “угрожает, запугивает, причиняет какой-либо ущерб или предлагает взятку, или иным образом препятствует свидетелю, который дает, давал или будет давать показания в производстве в зале суда, или потенциальному свидетелю”.

Разве это не относится к тому, о чем говорил Раде Маркович? Разве он не утверждал, что белградские пособники Гааги незаконно вытащили его из тюремной камеры и затем поставили перед выбором: помочь осудить Милошевича и получить взятку или отказаться и отправиться в тюрьму?

И позднее, когда Маркович заявил, что те же люди, которые сфабриковали его предполагаемые показания, оказывали давление и пытали его в течение полутора лет, когда Маркович подтвердил, что все это было, что сделал судья Ричард Мэй? Он ... не сделал ничего.

Подвергали ли Марковича пыткам, чтобы заставить дать ложные показания? Если так, то как его пытали? Психологически? Физически? И то, и другое считается пыткой в соответствии с принятой ООН “Конвенцией против пыток и других видов жестокого, антигуманного или унизительного обращения и наказания”.

Лишь небольшая часть ведущих средств массовой информации сообщила, что Маркович отверг показания, которые требовало от него обвинение. И остается ключевой вопрос, который следует задать СМИ или представителям общественности в любой из стран НАТО или в Гааге: “Что делали с Раде Марковичем?”

На прошлой неделе я посетил “трибунал” и расспрашивал г-на Блюитта (Bluitt), одного из заместителей прокурора. В этом разговоре г-н Блюитт изложил позицию, что если Маркович обвиняет гаагский “трибунал” в давлении и пытках по отношению к нему, тогда, я цитирую г-на Блюитта, “нечего расследовать”.

Нечего расследовать?

На прошлой неделе меня интервьюировал по телефону Билл Хэйтон (Hayton) из Службы мировых новостей Би-би-си. Г-н Хэйтон взял часть этого интервью и скомбинировал его с частью интервью с кем-то из пронатовского Института исследований войны и мира, создав таким образом что-то вроде дискуссии. Передача была названа: “Анализ. Милошевич и недостающее звено”.

Г-н Хэйтон пытался выглядеть “справедливым”, давая мне и ИИВМ одинаковое время в передаче Би-би-си.

Однако центральный пункт моего интервью, касающийся злоупотреблений по отношению к Марковичу, не был включен.

Кроме того, ближе к середине передачи режиссеры показали фотографию двух плачущих женщин, предположительно албанок. Картины плачущих (предположительно) албанских женщин символичны для новых организаций, получивших свое место в “новом мировом порядке”.

Под фотографией помещена подпись: “Военные преступления доказаны, но не роль Милошевича”. Эта подпись ухитряется вместить в одно предложение и пример аргументации в стиле “Вы все еще бьете свою жену?”, демонстрируя тем самым искусство, которое сделало Би-би-си Номером Один.

Ложь в том, что югославские военные преступления “доказаны”. Если это верно, то это новость для каждого, кто непредвзято следил за судебными заседаниями в Гааге - процесс создал трудности для трибунала. Но вы должны либо видеть это на видео, либо читать об этом в изданиях, найти которые почти невозможно.

Как вы можете вспомнить, когда начался “суд”, радио и ТВ сообщали о нем по всему миру. Но очень скоро стало ясно, что Милошевич переломил ситуацию, представив реальные доказательства, что НАТО, а не граждане Югославии, несет ответственность за ужасные разрушения в его стране. Тут же радиовещание на эту тему было свернуто. Как вы можете вспомнить, Си-эн-эн сначала заявила, что не прекратит трансляцию до окончания процесса. Но затем вещание было попросту прекращено во всем мире.

Сделав лживое утверждение, что “югославские военные преступления доказаны”, подпись под фотографией добавляет: “но не роль Милошевича” (but not the Milosevic link).

В этой фразе использован артикль “the” В английском языке определенный артикль используется, когда речь идет о чем-то определенном. Поэтому, когда они говорят: “but not the Milosevic link”, они тем самым внушают, что эта роль, несомненно, существует, она просто еще не установлена.

Именно эта ложная предпосылка была положена в основу вопросов г-на Хэйтона из Би-би-си. И именно эту лживую посылку я установил, рассмотрел и опроверг.

Я говорил в интервью: “Что доказал гаагский трибунал путем использования в качестве свидетелей террористов из Армии освобождения Косово? Только то, что трибунал заодно с террористами”.

Это доказывается и тем, что давней опорой этого суда является “дипломат” Уильям Уолкер, ныне старающийся обвинить Милошевича в военных преступлениях. Какое может быть доверие к г-ну Уолкеру, который координировал основные связи “Дядюшки Сэма” с сальвадорскими эскадронами смерти? Кто у них будет следующим свидетелем? Джек Потрошитель?

Почему гаагский суд не может найти ни одного “нормального” человека, не агента ОАК, ЦРУ или МИ5, ни одного серба, согласного выступить в роли военного преступника, никого, кто за несколько сотен или тысяч долларов смог бы убедительно сказать, что “мы, сербы, настолько порочны, что у нас комплекс преследования”, и что “Милошевич заставил меня делать это” и т.д. или, мало того, почему, опираясь на обширные ресурсы НАТО, эти закупленные прокуроры и судьи не могут профессионально проделать свою работу и заставить кого-то дать показания?

4 июня анонимный свидетель обвинения, названный просто К12 (что за имя!), устроил стычку с “прокурором” г-ном Найсом и с так называемыми судьями. Вот часть из того, что он сказал:

“Пожалуйста, скажите им, скажите судье, что с меня довольно этой психологической обработки за эти два дня, и я запутываюсь все больше и больше. Я не могу сегодня свидетельствовать от чьего-либо имени, и оставьте меня в покое. Я здесь сойду с ума!”.

Продолжая заявлять, что скорее отправится в тюрьму, чем будет дальше терпеть эти издевательства, К12 отказался от дальнейших показаний. Вместо того. чтобы приказать расследовать, что сделали с этим человеком, - а это дело судьи даже по правилам “трибунала” - этот судья, Ричард Мэй, который первым уполномочил обвинение провести закрытые встречи с К12, - в нарушение вполне разумного и законного запрета прокурорам инструктировать своих свидетелей во время суда - и вот, когда К12 отказался давать показания, Ричард Мэй поручил прокурору Найсу назначить ему наказание!

Месяц спустя между Милошевичем и судьей Мэейм состоялся следующий разговор:

Слободан Милошевич: Я видел, что Вы обсуждали вопрос о наказании свидетеля К12 за то, что он не захотел давать показания. Я хочу напомнить, что существует декларация против пыток, принятая ООН.

Судья Мэй: Это Вас не касается. Это совершенно не Ваше дело. Меры наказания - совершенно не Ваше дело, как и отношения между судом и свидетелями.

Пожалуйста, мама, разбуди меня. Я вижу страшный сон.

И никто (вне Гааги) не знает, что сделали с этим человеком. Вы понимаете? Он был просто удален. Ему дали кодовое имя (К12), чтобы “защитить” его, а теперь только Бог знает, что с ним.

И, конечно, “коронный” свидетель обвинения - Раде Маркович, глава секретной полиции Сербии во время натовских бомбежек - не только опроверг свои “собственные” показания, но и свидетельствовал, что он полтора года подвергался давлению и пыткам.